Заветы отцов наших. Часть 1-2 - Страница 1

К оглавлению

1

Часть 1

Вашингтон
округ Колумбия
20.06. 2006 г.

— Дамы и господа, через десять минут наш самолет совершит посадку в международном аэропорту Даллес. Температура в аэропорту прибытия восемьдесят девять градусов, безветренно. Просим пристегнуть ремни безопасности и не курить. Благодарим вас за то, что воспользовались услугами авиакомпании Эйр Франс.

Ну что же, надо пристегиваться раз так. В проходе появилась очаровательная Элен, с которой я познакомился по время полета, она шла по рядам проверяя все ли пристегнулись и потушили сигареты. Я как дисциплинированный пассажир тоже спрятал свой ноутбук в сумку, пристегнулся. Проходя мимо, Элен по-особенному взглянула на меня и поощрительно улыбнулась, я тоже состроил на лице что-то типа улыбки. Ей было двадцать пять лет, она была француженкой, до следующего, обратного рейса было еще три дня, для экипажа был заказан номер в дорогом отеле, и она никого не знала в этом городе. Мою визитную карточку она уже взяла, и номер ее телефона я тоже успел записать. Так что если эта поездка в цитадель мировой демократии пройдет напрасно, все равно хоть что-то я с этого поимею. Или кого-то.

Да, кстати, давайте познакомимся. Майкл Рамайн, сорока двух лет от роду. Не судим, не женат, нынешний род занятий — руководитель компании "Альфа Секьюрити". В девяносто девятом году ушел в отставку из ВМФ США в звании лейтенанта-коммандера.

Начинал я службу в далеком 1986 году в самой, наверное, наглой и разгильдяйской части ВМФ США — шестой «красной» команде у печально известного Ричарда «Дика» Марчинко. Наша команда была создана специально в структуре флотского спецназа SEAL для проверки систем безопасности флота. Проверка производилась в условиях, максимально приближенных к боевым — наши группы имитировали (в очень жестком режиме) нападения террористов на базы, похищения старших офицеров и тому подобные гадости. В принципе, даже если бы нами командовал нормальный офицер, все равно мы были бы самой ненавистной частью на флоте. Но судьба распорядилась так, что нами командовал Дик Марчинко — нахал и раздолбай, совершенно не умеющий находить общий язык с командованием. В итоге за несколько лет мы совершили «терактов» больше, чем все террористические группировки мира вместе взятые, после чего у командующего флотом лопнуло терпение (вообще я старика понимаю — долго выносить Дика Марчинко просто невозможно). После особо запоминающегося инцидента с пытками "захваченного в заложники" одного из старших офицеров флота, наша часть была наскоро расформирована, а Марчинко попал под суд. Не за пытки — пришпилили обвинение в коррупции — якобы он купил светошумовые гранаты и взял на карман откат. Ровно три тысячи двести пятьдесят долларов, как в аптеке. Смех… Кто-то из парней ушел с флота уже тогда, основной костяк команды остался. Все-таки мы были профессионалами, и разбрасываться такими людьми флот не хотел.

За девяностые годы, я побывал, наверное, во всех дерьмовых военных конфликтах, куда умудрялась влипать американская армия. Например, в девяносто первом, во время "Бури в пустыне" наша группа базировалась на авианосце «КиттиХок» и специализировалась на вытаскивании сбитых американских летчиков. Тогда то я и умудрился попасть под благосклонный взгляд командования флота, смыв «позор» пребывания под началом Марчинко. В составе группы TRAP состоящей на треть из боевых пловцов SEAL и на две трети из американских морских пехотинцев, я пятьдесят километров ускоренным маршем драпал по пустыне под иракским огнем к безопасной посадочной площадке, вытаскивая Кита МакРаферти, сбитого пилота истребителя F18 ВМФ США. Его отцом оказался уже тогда небезызвестный контр-адмирал Джим МакРафферти, ныне немалая шишка в Вашингтоне. На нашу группу тогда пролился просто-таки дождь внеочередных воинских званий и наград. Именно адмирал МакРафферти сейчас устраивал мне контракт, за которым я и лечу в Вашингтон.

В девяносто третьем, я уже, будучи командиром спецгруппы FAST, сорок дней провел в Могадишо. От этого города и этой командировки у меня остались настолько дерьмовые воспоминания, что делиться ими не хочется категорически. Грязь, пыль, развалины, разъяренные обдолбанные негры, градом летящие пули… Есть такое растение — «кат». Что-то типа легкого наркотика. Все сомалийские мужчины жуют этот долбанный кат, и от этого им становится все просто до лампочки. Они начинают стрелять и стрелять много. В общем, не спрашивайте…

Окончательно добила меня Албания. Там я уже был военным советником, обучавшим бойцов УЧК и готовившим захват Сербии. Если честно, полазал я тогда по горам и сам, еще уворачиваясь от сербских спецназовцев. За линию фронта я только со своими, ибо из албанцев бойцы получались никакие, как ни учи. Зато получались очень хорошие наркоторговцы, один из них даже умудрился предложить дурь мне, за что ему потом пришлось вставлять несколько новых зубов, а я получил очередное взыскание и запись в личное дело. Честно говоря, я и до сих пор не понимаю, какого хрена мы тогда обучали и вооружали этих долбанных наркоторговцев, чует мое сердце, еще разоружать их придется.

Окончательно вывели меня из себя два обстоятельства. Первое заключалось в том, что над Сербией сбили капитана Джесса Коннора, пилота «неуязвимого» Ф117. Помог ему какой-то русский, история тогда была темной, но из Вашингтона тогда пришел приказ — русского уничтожить. Выполняли приказ на ликвидацию люди из нашей, флотской группы, отрапортовали что сделали, хотя по их хитрым рожам было видно, что сделали абы как. Я и не дознавался — вся эта гнилая подлянка мне не понравилась категорически. Да и после этой истории двое прекрасных парней из группы положили рапорты на стол.

1